От тюрьмы да от сумы... В детстве, когда мы брали приступом снежные крепости, - как обдавала холодом ледышка, летевшая в сантиметре от твоего уха и попадавшая в лоб соседа! Здесь вдвойне не по себе оттого, что день хороший, солнечный, а храм, пекарня, столовая и пилорама, которые нам показывает начальник колонии, - это ведь тоже жизнь. И колокола в этой жизни настоящие, старинные, и хлеб вкусный. Мы идем мимо приветствующих начальника черных отрядов. И я изо всех сил уговариваю себя не поддаваться обаянию этого дня и неуемной и неумной женской жалости.
ТРОЕ ОСУЖДЕННЫХ ОКОНЧИЛИ ВОСКРЕСНУЮ ШКОЛУ
Здешний храм носит имя Первоверховных апостолов Петра и Павла, ему примерно два с половиной года. Строили сами осужденные на свои средства. Раз в 10-14 дней приезжает настоятель холмогорского православного прихода иеромонах Леонтий (Эйзенман). Службы проводит, крестит, венчает. Община, те, кто постоянно посещают храм, небольшая - человек пятнадцать. Остальные, говорит Игорь Зуев, по праздникам приходят или когда батюшка приезжает.
Старосту храма зовут Андрей Антипин. Он в черной робе, как и все осужденные, но сколько в нем несуетности и достоинства... Мне неловко перед ним: не взяла ни шарфа, ни платка и стою в богослужебном зале нахлобучив фуражку одного из руководителей колонии.
- Сегодня мы получили посылку из Раевской воскресной школы, которая находится в Москве, - рассказывает Антипин. - Нам все иконы оттуда присылают. Три человека осужденных, в том числе и я, окончили эту воскресную школу - два года обучались заочно. И еще четыре человека учатся. Так вот, сегодня нам прислали свидетельства об окончании школы и магнитофон для храма, чтобы слушать песнопения. Осужденные проявляют интерес к вере.
- А это что-то меняет?
- Конечно, - удивляется староста. - Меняются отношения между заключенными. Вера сама по себе требует очень много от человека. Она суровая - вера. Какие-то страстишки приходится искоренять из себя. Но с Божьей помощью справляемся. Без нее не обойтись.
Колокола на колокольне настоящие, старые. Звонаря нет...
ЩИ С ГОВЯДИНОЙ, КИСЕЛЬ С ВИТАМИНАМИ
Вотчина осужденного Алексея Размерицы - столовая. Он докладывает, что приготовлено на обед:
- Щи с говядиной, на второе каша ячневая с соей, жареная рыба - скумбрия, на третье кисель.
На кухне в тарелке с кипятком ложка, можно снять пробу. Пробую щи, и кашу, и кисель. Щи впечатляют - жирные, вкусные.
- Кисель витаминизированный, - комментирует Размерица, пока я прихлебываю из кружки.
- У нас колония считается лучшей в Управлении по питанию, - добавляет Игорь Зуев.
Есть своя теплица, там выращивают огурцы, лук, укроп. Свое животноводческое хозяйство - свиньи, кролики, одна лошадь. В свином хлеву большие мамаши с поросятами, месячными и по-младше. В отдельном загоне лежит американский хряк-производитель. Щетина у хряка длинная и черная, но поросята от него всё равно рождаются розовые - побеждает северодвинская порода мамы.
В пекарне машина месит сероватое, как глина, тесто для ржаного хлеба. Раньше пекарня располагалась за периметром колонии, работали вольнонаемные. Теперь хлеб свой, "внутренний", и пекут его сами осужденные. Пекарь - красивый парень с очень хорошей светлой улыбкой - бежит на хлеборезку за ножом, возвращается, берет горячую буханку, отрезает от нее корочку и мякиш, делит каждый кусок на четыре части. Корочка хрустит. "Многие говорят, что самый вкусный здесь хлеб", - соглашается пекарь. Как учился печь? Были здесь специалисты, они сейчас освобождаются. Вот передается мастерство из поколения в поколение, от срока к сроку. Белый хлеб тоже пекут, на праздники - булочки, кулебяки. Куличи? "Не, куличи еще не освоили".
Ловлю себя на том, что узнавать, по какой статье сидит пекарь, очень не хочется.
В ШИЗО ШЕВЧУК ПОЕТ ПРО ЛЮБОВЬ
На пилораме делают необрезную доску, которая потом пойдет в столярку, и из нее изготовят двери, скамейки, шкафы, красивые стулья и столы. Осужденный Игорь Быков охотно фотографируется за работой, потом - хоть в рамку вставляй - фото на память с коллегами. Их на распилке трое, работа, говорит Быков, не из легких - с утра уже десять кубов распилили.
А потом мы идем в цех металлообработки. Там лежат у стены бухты... чего? Колючей проволоки? Но это не проволока, это, объясняет начальник колонии, АСКЛ "Егоза". АСКЛ - армированная стальная колючая лента. Колючка, говорят нам, давно устарела, у этой ленты останавливающее действие гораздо лучше - она цепляется за одежду так, что с нее невозможно сорваться. Осужденные делают ленту для архангельских фирм - и для областного Управления Федеральной службы исполнения наказаний. Для себя то есть.
Напоследок нам показывают штрафной изолятор. В ШИЗО ремонт. Стены камер красят в салатовый цвет. Так рекомендовано, чтобы в камерах штрафников были светлые нераздражающие тона. Приемник в изоляторе настроен на "Наше радио", и Юрий Шевчук хрипло кричит-поет:
- Любовь! Любо-о-о-о-овь!..
Светлана ГАВРИЛОВА
.JPG)
