РОДИНА-МАЧЕХА
"Наказание четыре года - вполне нормальный срок", - заявил о приговоре по делу Сычева подполковник военного комиссариата Архангельской области Андрей Лазутенко. Оставим данные слова на его совести. Но даже этот подполковник соглашается: "Битье по хвостам" ни к чему не приведет". Для радикальных изменений, по мнению Лазутенко, "необходимо изменить порядки в армии". Такая вот конкретика.
Руководитель комитета солдатских матерей из Вельска Нина Палюшева высказывается более определенно: в казармах следует ввести дневные и ночные офицерские дежурства. С тем же успехом можно предложить насаждение караульной системы, охраняющей солдат друг от друга. Впрочем, сарказм не уместен. Пацанов убивают свои же. Покалеченный Сычев - один из многих. Наша армия дейст-вительно больна. А рецепта быстрого выздоровления не существует в принципе.
Несомненно, Нина Палюшева права, когда утверждает: "Четыре года условно за дедовщину - это очень мало, и ничему виновного сержанта не научат". Не соглашусь лишь с тем, что дедовщина ставится на одну доску с уголовщиной. Не надо путать армию с тюрьмой, а всех, кто в сапогах, приравнивать к преступникам и жертвам.
ЧУМА
На самом деле дедовщина - неотъемлемая часть любой армии, несмотря на уставы, запреты, ранжиры (повара, каптерщики, водители начальства и "штабные" к делу не относятся). Это природный процесс - как в стае, действующей заодно, имеющей общие цели и общих врагов, но внутри поделенной на сильных и слабых.
Конечно, мы не звери, но идеалы гуманизма - не для армии. Без жесткой иерархии здесь не обойтись. Не верите мне - обратитесь к истории, поговорите с фронтовиками, перечитайте "Тихий Дон" и "Поединок".
Заблуждается тот, кто считает, что в цивилизованных странах все иначе. Хотя отличия, конечно же, имеются. Из личного опыта знаю, что за служба была в конце 80-х в войсках ЧССР. Наша рота, в которой каждый по 26 месяцев отмахал за бугром без единого дня увольнительных, с "братушками" пересекалась регулярно. Они носили стильные плащи, ели сосиски, курили сигареты "Марс", на каждый выходной (беда, если раз в две недели) ездили домой на отдых. Стрелять, правда, толком не умели, бегали пешком, маршировали "гусем", не скрывая: "Мы не армия. Вы уйдете, оккупация закончится. Придет НАТО, будет охранять". Так вот, даже в этих потешных войсках существовали свои касты, довлел принцип силы, большую роль играл национальный фактор.
Чехословакия распалась, на смену "оккупантам" пришли "миротворцы". Возможно, изменилась форма, но не суть.
Как принято считать у нас, проблема дедовщины - в разделении солдат по призывам. Военная реформа подразумевает переход на 12-месячный срок прохождения службы. Роль "старших" при этом отводится контрактникам - сержантам и старшинам. Не факт, конечно, что их хватит для контроля за солдатами, но подход верный. Та же дедовщина, только уставная.
Настоящая чума российской армии - преступность. Беспредельные масштабы она приняла одновременно с вакханалией во внешнем мире, "на гражданке". Выступая на днях в Госдуме, министр обороны Сергей Иванов подчеркнул роль "моральной патологии нашего общества", сославшись на правовой нигилизм, кризис нравственных устоев и девальвацию традиционных ценностей.
В русском разговорном образы попроще. Родина уменьшилась с одной шестой до одной девятой части суши, жизнь уперлась в деньги, люди поделились на богатых и бедных, мир стал бардаком. А какой мир такая и армия.
КАРАУЛ УСТАЛ
Во все времена в армию "забривали". И это, опять же, нормальный процесс. Другое дело, что до недавнего прошлого "косить" от призыва считалось чуть ли не позором: "кто не служил, тот не мужик", кто ж этого не помнит. Повестка была вызовом в тяжелый, но достойный путь. Путь воина, настоящее мужское приключение.
Сейчас акценты поменялись радикально. 15 лет назад служили многие выходцы из семей номенклатуры среднего звена, дети полковников и депутатов. Ныне армия почти открыто называется "рабоче-крестьянской". Уменьшение количества военных кафедр в вузах и ужесточение мер к уклонистам - это полумеры, служащие ширмой для витка коррупции. В обществе, вынужденном адаптироваться к модели "каждый сам за себя", по-другому не получается.
Казалось бы, самое время для усиления патриотического воспитания. Тем более лозунг "Народ и армия едины" по-прежнему красуется в военкоматах. Вот только от лозунгов люди устали. Моральный настрой - не червонец, его из кармана не вытащишь.
КОНТРАКТНАЯ ЛОВУШКА
В качестве выхода из тупика предлагается ряд вариантов. Идею массовой альтернативной службы предлагаю оставить на рассмотрение воинствующих пацифистов. Благо, таковых у нас пока немного.
Куда серьезнее программа службы по контракту: "горячие точки" - удел профессионалов, срочники проходят реальный курс бойца под началом контрактников и офицеров нового формата. Неуставные отношения, равно как строительство генеральских дач и прочий мусор, из программы выметаются. И точка.
Проект четкий, как автоматная очередь. Однозначный, как формула, приписываемая Александру Македонскому: "Хорошо сражается солдат в двух случаях: за Родину или за деньги". Нестыковка в том, что про деньги властелин вселенной мог сказать сугубо применительно к наемникам, с которыми завоевывал мир. Что касается войны оборонительной, здесь на первый план выходит именно "за Родину".
Зарубежные исследователи Второй мировой войны, старавшиеся быть непредвзятыми, отмечали массовую жизнестойкость советских солдат, их умение вести бои в любых условиях. Как правило, при этом констатировалось, что, пожалуй, немцы и японцы воевали не хуже. Хотя это не так уж и важно. Важно, кто победил.
Ныне же военная реформа преподносится нам так, словно обороноспособ-ность - не служба Родине, а бизнес.
И в самом деле, чем мы хуже чехов...
ЦВЕТ ВОЙНЫ
Тем временем СМИ в связи с делом Сычева тиражируют воззвание Лиги за отмену призыва: "Все, кому весной придет повестка, могут с чистым сердцем ее выкинуть и не ходить ни на какой призывной пункт. Уехать, спрятаться, заболеть, потеряться".
Итак, армии предъявлен ультиматум. Но правда заключается не только в том, что пацанов надо беречь, но и в том, что других защитников у Отечества нет и не будет. Не только в том, что армия - это институт насилия, но и в том, что она - фундамент любого государства. В том числе и правового, за создание которого столь рьяно ратует вышеназванная Лига.
Лет десять спустя после дембеля я написал:
Солдатское слово - мат. Окопная правда - твердь. За правым плечом - автомат. За левым плечом - смерть. В "Китайскую стену" - штык-нож. Тянется розовый след. Песни и письма - ложь. Обратной дороги нет. Выбит путь Третьего Рима Трассерами в ночи... Красные пачки "Примы", Черные кирзачи.
Олег ГРИГОРАШ,фонд Перспективаwww.arhperspectiva.ru
.JPG)
