Прима вводов

Памятно. Возле театра сталкиваюсь с Сергеем Николаевичем Плотниковым. Как и всегда, кепочка молодецки чуть набекрень, пальто на могучих плечах народного артиста СССР как влитое. Но замечаю: непривычно тихий, даже печальный. Спросил: "Ты нашу Веру Томилину хорошо знаешь? Не без таланта девка и умная, красивая. Но не везет ей... В репертуаре почти не занята, зарплата - мизер. А у нее два пацана, их кормить надо. На днях услышал: Вера в магазине уборщицей да в кабаке посудомойкой подрабатывает. Представь: артистка с чужих тарелок объедки смывает..."

В Архангельском театре драмы Вера Николаевна Томилина с 1969 года. В те времена труппа насчитывала до сорока артистов, за сезон давали по 10-12 премьер. Много играли классику, не отставали от современности: на афише Горин, Арбузов, Розов, Шатров... Казалось, новая арти-стка пришлась ко двору. Еще в актерской студии ее готовили к классическому репертуару. "Тургеневская девушка" выросла в интеллигентной, творчески настроенной семье. До Архангельска Вера работала в нескольких театрах, особый успех ей принесла роль Сонечки Мармеладовой в "Преступлении и наказании" Достоевского.

И в Архангельске всё складывалось в общем-то благополучно. До сих пор помнится, с каким сочувствием воспринимали зрители горестную историю слепой афганки Амаль в спектакле "Черные розы". Томилина сочетала в своей игре по-восточному изящный лиризм и глубокие чувства. Однако в труппе было много молодых актрис, каждая хотела играть что-то значительное. Так повелось, что Томилиной доставались роли второго, третьего плана.

- В принципе меня это не очень огорчало. Ведь я всегда рвалась к работе. И занята была во многих спектаклях.

Неожиданно у нее всё резко переменилось. Думается, немало способствовала тому постепенно вызревавшая атмосфера в театре. Еще в 60-е годы на коллективе сказался уход корифеев, носителей высочайшей культуры: заслуженного деятеля искусств РСФСР Н. А. Смирнова, заслуженных артистов РСФСР М. Н. Корнилова и Д. С. Алексеева, с начала 70-х список этот стал быстро расти. Менялись главные режиссеры, и каждый начинал с разрушения сделанного до него.

На этом-то фоне и разыгралась драма актрисы. Надо сказать, что за кулисами как в большой деревне: от пристальных взглядов не спрятаться, не скрыться. "Служебный роман" Веры Томилиной и актера из числа ведущих, особо любимых и в труппе, и в городе, коллеги восприняли с рассуждением: дескать, оба красивые и свободные. С известием о беременности Веры роман прервался. Она выдержала это молча, с достоинством. Молчала и труппа.

- Мне было уже, что называется, под тридцать. Ребенок - долгожданный. И моя мама, врач-гинеколог, была категорически против аборта. Получив декретный отпуск, я уехала к ней. Родился сын, мой первенец...

С малышом Вера вернулась в Архангельск, в свою комнатку актерского общежития. Радостно шла в театр. Но буквально с порога наткнулась на стену отчужденности. Хорошо знакомые люди, коллеги смотрели на нее - и не видели, она приветствовала их - они не слышали. Еще одно потрясение: ее полностью исключили из репертуара.

"ЧТО С ВАМИ ТВОРИЛИ..."

Далее личная история была подвергнута коллективному обсуждению. Устроили парт-собрание, призванное единогласно осудить Томилину и отца ее ребенка за попрание норм социалистической морали. Самые тяжелые камни летели в сторону Веры: "...опозорила театр", "вы не можете быть примером для молодежи и не имеете права выходить на сцену...". Неужели на собрании не оказалось никого, кто вступился бы за мать недавно родившегося ребенка?

- Были конечно. Но молчали. Недавно на улице случайно встретилась с бывшей работницей театра. На том собрании она присутствовала. И вот спустя десятилетия сказала: "Я как вспомню, Вера Николаевна, что с вами творили, так не могу удержать слезы".

Томилину вызвали в обком КПСС. Попросили рассказать о своем "проступке" и о происходящем в театре. Выслушали и отпустили.

Всё происходящее напоминало акцию. Акция провалилась. Но опальной актрисе перекрыли доступ к работе.

Она оказалась в замкнутом круге беды. Как и всегда, на помощь пришла мама - приехала в Архангельск. Вере надо было идти к людям, заняться творчеством. Стала учиться в студии известного художника Б. И. Копылова, участвовала в выставках.

Со временем нашли ей применение в театре. На срочных вводах. Технология простая. Звонили: заболела артистка, следует быстро (за день, за ночь) выучить текст ее роли - наутро назначена репетиция, а вечером спектакль. Так "работала" Вера над ролью Марианны в мольеровском "Тартюфе" - зрители и подумать не могли, какой ценой ей это досталось. С тех пор из сезона в сезон - вводы, эпизодические роли.

В 1978 году коллектив готовил спектакль "Две зимы и три лета" по роману Ф. А. Абрамова.

- Мне очень хотелось сыграть Анфису Минину. Но понимала: не дадут. Стала работать над ролью самостоятельно. Попросила по-становщика спектакля, главного режиссера театра Эдуарда Семеновича Симоняна оценить результат. Он одобрил. Но вскоре было сказано: Анфису играть не буду.

Она выдержала и этот удар. Профессионалы не могли не видеть, что искусственно созданные условия губительно сказываются на способностях актрисы. В начале 80-х С. Н. Плотников взялся за постановку пьесы А. Н. Островского "Красавец-мужчина". На роль главной героини, Зои, он назначил Томилину. Несомненно, выбор исполнительницы означал доверие ей.

"ЭТА АКТРИСА ИЗ ЧИСЛА ВЕДУЩИХ?"

Спектакль я смотрела вместе с московской критикессой. Публика очень живо воспринимала происходящее на сцене. Склонившись ко мне, критикесса спросила: "Эта актриса, играет Зою, из числа ведущих?" - "Нет, - ответила я. - Обычно на вторых, третьих ролях". - "Почему? - удивилась критик. - Такая искренняя и хороша собою".

Действительно, было чему дивиться. К тому времени мы уже попривыкли, что на сцене Томилина внутренне зажата. А тут - куда и подевалось хмурое, исподлобья, сценическое одиночество! Голос стал гибким и мелодичным, движения изящными и легкими... Это было не просто успехом, а победой артистки.

Постепенно что-то стало меняться в ней, крепла уверенность в себе. Впечатляющий, страшный по своей сути образ бандерши создала Вера в постановке пьесы А. Галина "Звезды на утреннем небе", с юмором, в чеховском стиле играла она в водевилях "Предложение" и "Медведь". В сезон 1991/92 годов заслуженный артист РФ В. С. Колосов доверил Томилиной одну из главных ролей в спектакле "Такси в течение получаса". Но по-прежнему были вводы.

- В труппе обо мне так и говорили: прима вводов. Это бытует в каждом театре - готовность в любой момент заменить коллегу, спасти спектакль. И разве я одна такая?.. Бывало, что кто-то из артистов годами ждал хоть какую-то роль. Отчаявшись, уходили из театра... Благодаря вводам я получила возможность играть в разных жанрах, без надрыва перешла к возрастным ролям.

Ей предоставили лишь десять дней, чтобы войти в плотную, насыщенную парадоксами атмосферу спектакля "Семейный портрет с посторонним" (постановка 1997 года). В этом "единстве противоположностей" ее Бабка была предельно органичной, в ней причудливо и вместе с тем естественно переплетались взаимоисключающие свойства: косность взглядов и природная смекалка, хитрость и простодушие, злоязычие и доброта...

И еще десять дней - для героини драмы "Аккомпаниатор". В эту роль она внесла свое, десятилетия назад пережитое: глобальное одиночество, жажду поддержки, участия.

И наконец, "Сирена и Виктория" А. Галина (1999 год). Роль Сирены, бывшей московской лимитчицы, уличной торговки, разбогатевшей на приватизации, написана автором блистательно - заслуженная артистка РФ Людмила Бынова на этом благодатном материале развернула всю палитру своего таланта. Казалось, что героиня Веры Томилиной - педагог высшей школы, интеллигентная и благородная Виктория - будет сметена энергетикой Сирены. Опасения оказались напрасными. Актрисы психологически очень точно и тонко выстроили свой дуэт.

В постановке нынешнего сезона "Вышел ангел из тумана" Вера играет роль дворовой сплетницы. Драматургиче-ский материал не отличается глубиной, но в пределах его актриса раскрыла характер, судьбу женщины, не сумевшей за долгие свои годы понять, "для чего живем-кормимся". Ни семьи, ни друзей, ни богатства душевного - суетливая и нелепая сочинительница вздорных слухов интересна лишь бабкам, скучающим на скамеечке во дворе. Ее яркая, не по возрасту и не по моде одежда как увядшая мечта о счастье. Актриса не судит свою героиню, она ее жалеет.

Спрашиваю у Веры Николаевны:

- На ваш взгляд, что самое главное в женской судьбе?

Улыбнулась:

- Материнство - вот наше назначение. Я вырастила двух сыновей. Даже в самые трудные моменты жизни старалась не подпускать к себе духа уныния. Атеистом не считала себя никогда, но всё было как-то неосознанно. И вот однажды, в один миг, через сердце прошло: Бог есть любовь. В храме простила всех меня гнавших. Всех, до единого.

Нина ОРЛОВА