"Пропили они нашу Нину"

Первые месяцы беременности Нина Зарубина наблюдалась в шестой горбольнице на Сульфате, по месту прописки, а когда стала жить у мужа в Соломбале, перевелась в седьмую. В шестой, когда узнали, что Зарубина скоро перестанет быть их пациенткой, попросту махнули на неё рукой. Да оно и не удивительно - больницы нынче за беременных женщин в буквальном смысле борются, ведь за каждой беременной в медучреждение идут хорошие субсидии. А что толку заботиться о женщине, которая в скором времени станет "приносить доход" другой больнице? В итоге у Нины начались боли, и никакой реакции врачей на это не было.

НОСИЛКИ БЫЛИ, НО ЗАСТАВИЛИ ИДТИ ПЕШКОМ

В "семерке" Нину положили на обследование, сделали, какие положено, анализы. Никакой патологии не выявили и отпустили домой. До того рокового дня, 3 мая, ее мучили тянущие боли, но пила лекарства, и боль уходила. А тут началось кровотечение. Муж вызвал "скорую".

- "Скорая" приехала минут через 20-30. Я им объясняю, что кровотечение, а у них такое отношение, что просто приехали на очередной вызов, всё так медленно делали. Давление измерили - оказалось, что в норме: я ее до этого успокоить успел... Говорю им, что схватки каждые десять-пятнадцать минут. Я в этом немного разбираюсь. А в ответ - абсолютное спокойствие, никакой вообще реакции, - рассказывает Александр.

Потом Нину заставили самостоятельно спуститься по лестнице со второго этажа. Зарубины живут в деревянном доме, лестница крутая. После оказалось, что в машине были носилки.

В машине Нину сначала посадили и только, когда "скорая" уже поехала, удосужились уложить - боль к тому времени начала нарастать. Машина, вспоминает Александр, - обыкновенный "уазик"-буханка, абсолютно никак не оборудованный. Из всех удобств - только скамейки да кресло.

До Самойловского ехали долго, без сирены. А когда приехали - Нину опять же заставили самостоятельно идти до приемного отделения и уже внутри - минут 10-15 сидеть оформлять бумаги и переодеваться. После ее увезли.

"Я ЕЁ УСПОКОИЛ, СКАЗАЛ, ЧТО ВРАЧИ В САМОЙЛОВСКОМ ХОРОШИЕ"

- Я ничего плохого и предположить не мог. У Нины однажды - на ранних сроках - уже было кровотечение. Тогда ее увезли в больницу, сказали, что ничего страшного, и правда обошлось. В общем, я поехал домой. Собирался приехать утром. Около пяти часов Нина мне позвонила, сказала, что у нее правосторонняя отслойка плаценты, что врачи будут готовить ее к операции. Плакала. Я ее успокоил, сказал, что врачи в Самойловском хорошие, - вспоминает Александр.

А в восемь часов Зарубину позвонили из роддома. Велели приехать, зачем - не сказали.

- Я приехал. Они мне начали объяснять, что была сделана операция, кесарево сечение... Тут у меня уши закрылись, глаза закрылись, я уже ничего не слышал, так, краем уха. Что-то про легочную недостаточность говорили. Я поднялся наверх, побыл немного с женой, потом к дочери спустился. И всё - этот день у меня "вылетел", вообще его не помню.

Уже потом Александр Зарубин узнал, что врачи Самойловского роддома вызывали реанимационную бригаду, так как не могли справиться сами. Правда, вызвали слишком поздно.

ДЕЖУРИЛИ И ПИЛИ?

В выданном родственникам медицинском свидетельстве о смерти в графе "причина смерти" сказано, что "болезнью или состоянием, непосредственно приведшим к смерти, явилась легочно-сердечная недостаточность; патологические состояния, которые привели к возникновению вышеуказанной причины - преждевременные оперативные роды; основная причина смерти - преждевременная отслойка плаценты при сроке беременности 29-30 недель; прочие важные состояния, способствовавшие смерти, но не связанные с болезнью или патологическим состоянием, приведшим к ней, - трудности интубации (введение специальных трубок в трахею или бронхи при общей анестезии (эндотрахеальный, эндобронхиальный наркоз) и в комплексе реанимационных мероприятий для осуществления искусственной вентиляции легких. - Прим ред.) и рубец на матке.

Как потом стало известно родственникам, после извлечения ребенка (в 6 часов 3 минуты) почти сразу произошла остановка сердца и дыхания. Нина Зарубина умерла в семь часов.

Пятого мая мать Александра, Татьяна Михайловна Зарубина, узнала от какой-то женщины из технического персонала роддома, что все дежурные врачи в ту ночь пили - по слухам, праздновали день рождения одного из коллег, а может, и прошедшие майские праздники - теперь уже сложно узнать... Татьяна Зарубина спросила у той женщины, пойдет ли она в суд свидетелем. Женщина ответила: "В суд не пойду, и вообще здесь всем велено об этом молчать".

Александр Зарубин уже написал заявление в Ломоносовскую прокуратуру с прось-бой возбудить уголовное дело по факту смерти жены. В числе прочего он просит прокуратуру проверить, действительно ли на момент операции врачи роддома находились в состоянии алкогольного опьянения и, как следствие, не могли адекватно оценивать обстановку.

- Ведь они просто-напросто пропили нашу Нину, - говорит мать Александра Татьяна Михайловна Зарубина.

"КАК НИНА И ХОТЕЛА"

Дочь Софью Нина Зарубина родила весом 1 300 граммов, но, как рассказывает отец, девочка появилась на свет крепкая. И добавляет: "У нас в роду все крепкие. Копия Нины. И главное - с серыми глазами, как Нина и хотела".

Дышала самостоятельно. Сейчас Сонечка набирается сил в детской областной больнице, в палате интенсивной терапии. Сегодня ей уже 14 дней.

До сих пор Александру Зарубину, человеку, доверяющему медицине, имеющему опыт общения с профессио-нальными врачами (некоторое время он отработал санитаром в онкодиспансере), непонятно, отчего так непрофессионально повели себя врачи "скорой" и Самойловского роддома. Есть у Зарубина претензии и в адрес седьмой горбольницы, которая лишь единожды направила Нину Зарубину в стационар, вопреки тому, что по правилам беременная с рубцом на матке должна находиться в стационаре роддома длительное время или поступать туда несколько раз.

"ОТОРВАЛИ ЧТО-ТО, А ВЗАМЕН НИЧЕГО..."

Как будет дальше складываться жизнь - Александру Зарубину сейчас еще сложно представить. Органы опеки и попечительства Соломбальского района предлагают ему определить дочь в специальный детский дом, где ее выходят до состояния нормального здорового ребенка, ведь матери у Сони больше нет. Родители Нины сейчас озадачены оформлением опеки над девятилетним Данилой.

А ведь еще полмесяца назад у Зарубиных была семья. Воспитывали Даньку, ждали Соню и планировали третьего ребенка. Еще хотели поставить свой дом. Планов, рассказывает Александр, было много. И главное, что потихоньку ко всему шли.

Нина работала пекарем на хлебозаводе, Александр - слесарь-сантехник. Они познакомились чуть меньше года назад. Осенью оформили брак.

Отношения у них были удивительные.

- Каждый день после того, как я приезжал с работы, мы ходили в магазин. Нас всё спрашивали: "А зачем вы каждый день в магазин вдвоем ходите?" Не знаю... Нам всё хотелось делать вместе. Потом пойдем погуляем. И всегда о чем-то разговаривали. Порой даже о какой-то глупости. За все эти месяцы, что мы прожили вместе, я, кажется, прожил всю свою тридцатилетнюю жизнь, - рассказывает Александр.

Спрашиваю: "Настолько всё хорошо было?"

Саша отвечает:

- Легко было... А сейчас словно оторвали от меня что-то и ничего взамен не дали. Только маленькую Сонечку....

***

Мы направили запрос в адрес главного врача родильного дома имени Самойловой Владимира Якушина. Мы попросили Владимира Александровича прокомментировать случившееся в возглавляемом им мед-учреждении и главным образом ответить на вопросы, какова причина смерти Нины Зарубиной, потому что для родственников это так и остается загадкой, и кто и какую ответственность понес за её смерть. Как только нам придут ответы на эти вопросы, мы обязательно продолжим тему. Тем более что родственники Нины Зарубиной ждут также ответ прокуратуры.

Марина ТРЕТЯЧЕНКО