Начинаем печатать имена неразговорчивых чиновников

Слушаю это в новостях, и радуюсь за французский народ. Нет, журналисты у нас не хуже. А в чем-то может даже и лучше, но... Во-первых, народу в голову не придет высказать такой вопрос вслух. Типа, жираф большой, ему видней, и баре сами знают, на что тратить народные деньги. Во-вторых, наша власть, какого бы то ни было уровня, даже в мозгу не держит, что она перед народом своим отчитываться должна. А на вопросы журналистов на любой случай жизни у нее заготовлены ответы, типа: "ничего я комментировать не буду, некогда мне", "я с журналистами вообще не разговариваю", "это закрытая информация", "военная, государственная тайна", "через пресс-службу", "звоните начальству".

Это только самые мягкие варианты. Часто отказываются ответить на самые безобидные вопросы в очень грубой форме. А ведь журналист не для себя все это узнает, а для того, чтобы читателю рассказать. Читателю, который всю эту властно-чиновничью команду на свои кровные содержит. И он имеет право знать, что они там на эти денежки немаленькие понаработали-понатворили.

Скандинавские коллеги всегда удивляются тому, что у нас невозможно информацию получить. Чиновники молчат, как партизаны на допросе. В их Норвегии, Швеции и Финляндии таких "партизан" наказывают сразу. Если ты по телефону задал вопрос и получил ответ, что кому-то там некогда с тобой общаться, этого кого-то просто увольняют. И если требуемый тобой документ в течение суток не выдали. Но в течение суток, это когда искать долго и проверять надо на государственную и военную тайну. А так ответ предполагается незамедлительный. При чем не только журналисту, но и просто гражданину, гражданину любой страны!

Их чиновнику очень невыгодно на вопросы не отвечать. А нашему выгодно, он дольше на своем доходном месте усидит. А если журналист чего раскопает и напишет, неприятности могут появиться. Потому что нашим, судя по всему, либо есть, что скрывать, либо они о своих прямых обязанностях имеют весьма смутное представление. Проще, не знают, чего и сколько они производят. Знают только суммы, которые им положено за кресло и портфель получать. Им задаешь конкретный вопрос по их работе, а они в ответ - я не готов отвечать. Почему не готов? Ведь я с ним не о высшей математике, а о подотчетной ему трубе, которую сегодня прорвало.

Такое ощущение, что в каждом журналисте среднестатистический российский чиновник видит врага. Готовя один из прошлых номеров, мы пытались выяснить степень подготовки Архангельска к зиме. Звонили и в мэрию, и в территориальные округа. Только в Исакогорском и Северном нам дали цифру приблизительной готовности - 50 процентов. Без конкретики и фактов. Другие абоненты, из кабинетов, которые ответственны за подготовку города к холодам, разговаривать с нами на эту тему просто не захотели. Вывод напрашивается только один - все плохо. Но даже об этом раскладе мы имеем право знать. Предупрежден, значит спасен.

Народ имеет право на достоверную информацию, а чиновник лишает его этого права. Тогда народ должен узнать имя чиновника, лишившего его этого законного права. И структуры, следящие за исполнением законов тоже должны знать о тех, кто этот закон нарушает, хотя бы со страниц газет. Ведь УК РФ предусматривает уголовную ответственность за непредоставление информации (ст. 140) и сокрытие информации об обстоятельствах, создающих опасность для жизни и здоровья людей (ст. 257). Поэтому мы решили печатать имена и должности чиновников, скрывающих от вас и от нас необходимую информацию. Пусть люди знают, кто за их же деньги не хочет с ними же разговаривать. А блюстители закона пусть делают выводы.

Елена ДОИЛЬНИЦЫНА.