У избитого Вадима Дзгоева нет претензий к капитану Балю

Калинина заводят в зал в присутствии журналистов. Снимают наручники, и он долго сидит в клетке один. Потом ведут Виктора Баля. За ним камеры следят пристально: 25-летний офицер хорош собой, и в какой-то момент его становится пронзительно жаль. Мама и сестра Сергея Синконена уже в зале, но в сторону подсудимых - ни полвзгляда, ни ползвука. Входят еще две женщины, молодая и постарше, заплаканные, просят, чтобы стулья им поставили возле клетки. У меня за спиной перешептываются зрители: оказывается, это пришли жена Вадима Калинина и мама Баля Татьяна Юрьевна. Жены Виктора Баля нет, ее и не ждут: говорят, она не простила мужу содеянного и хотела подать на развод. А у них сыну годик. И у Калининых пятилетняя дочка. Обсуждают это очень громко, очень разборчиво. Капитан Баль сидит неподвижно и смотрит в пол покрасневшими глазами. Его мама комкает в руках платок, потом встает со стула и, протискиваясь между телекамерами, на неверных ногах выходит из зала. "Плохо стало...", - шуршит у меня за спиной тот же женский шепот.

Маргарита Синконен в качестве компенсации морального вреда просит взыскать три миллиона рублей. Вадим Дзгоев от гражданского иска отказывается. Но вот прокурор зачитывает обвинительное заключение. Страшная читка длится минут двадцать. Мне сбоку видно, как на словах "спасаясь от нападавших, Синконен пытался заползти под трубы теплотрассы, но Баль вытащил его оттуда за ногу" начинает неудержимо плакать сестра погибшего Сергея. А мама Вадима Дзгоева тянет сына за плечо и сквозь прижатый ко рту мокрый носовой платок тихо говорит ему: "Нужно тоже заявлять гражданский..." Вадим отмахивается.

Вадим Дзгоев демобилизован 26 октября. Сейчас он живет в Челябинской области, пока не работает. Похоже, что обвинительное заключение по большей части держится на его показаниях, но в зале суда Вадим начинает в них путаться, что-то забывать, что-то вспоминать новое. Адвокат капитана Баля Валентина Герасимова вдруг спрашивает у него:

- А родители подсудимого Баля перед вами извинились?

- Да, - говорит Дзгоев.

- Как вы считаете, какое наказание он заслуживает?

- У меня больших претензий к Балю нет. Каждый может оступиться, - пожимает плечами Вадим...

У Дзгоева спрашивают, сколько времени Калинин бил Синконена в отсутствие Баля. И бывали ли случаи, когда в воинскую часть на такси доставляли водку. И еще - почему Дзгоев оставил Синконена лежать без сознания и пошел спать в казарму? Ничего, кроме водки и такси, Вадим Дзгоев пояснить не смог. А спиртное в часть - да, случалось, привозили. Также выясняется, что прямыми подчиненными подсудимых Дзгоев и Синконен не были. Более того - до трагедии солдаты даже не знали их в лицо.

Калинин и Баль обвиняются по части 4 статьи 111 УК РФ ("Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего") и по части 3 статьи 286 УК РФ ("Превышение должностных полномочий, сопряженное с насилием, повлекшее тяжкие последствия"). Прокуратура считает, что "избивая Синконена, Калинин и Баль сознавали, что совершают деяния, опасные для жизни и здоровья другого человека, однако при этом они не предвидели наступления опасных последствий в виде смерти потерпевшего, хотя должны были". Виктор Баль вину признает полностью. Вадим Калинин - частично. Говорит, что нанес меньше ударов, чем написано в обвинительном заключении. Когда Дзгоев начинает менять показания и утверждать, что бил его по затылку вовсе не капитан, а прапорщик, Вадим Калинин молча усмехается. В клетке они с Балем не общаются.

Предположительно, суд объявит приговор уже на следующей неделе.

Светлана ГАВРИЛОВА.

ИЗ ОБВИНИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Удары были такой силы, что сломалась металлическая пряжка

"... Будучи разгоряченным алкоголем и рассчитывая на поддержку Калинина, Баль ударом в спину сбил Дзгоева с ног. После чего подбежавший Калинин нанес Дзгоеву не менее трех ударов обутой в резиновый тапок левой ногой в лицо, грудь и живот. В это же время Баль нанес Синконену удар кулаком правой руки в лицо, от которого тот упал на землю, и в этом положении нанес Синконену удар правой ногой, обутой в ботинок с высоким берцем, в живот. После того, как Синконен поднялся на ноги, Баль, держа его за воротник куртки, нанес ему два удара кулаком в лицо, от которого Синконен вновь упал, и нанес ему удар правой ногой в область груди. Спасаясь от нападавших, Синконен пытался заползти под трубы теплотрассы, но Баль вытащил его оттуда за ногу и продолжил применять насилие. Не менее двух раз ударил Синконена правой ногой в голову и живот. На вмешательство прибывшего на место происшествия сержанта Казакова, пытавшегося прекратить избиение солдат, Калинин и Баль должным образом не отреагировали. (...) Не унимаясь, Калинин сел на живот лежащего на земле Дзгоева и нанес ему не менее трех ударов руками по лицу. Затем, глумясь и издеваясь (...) нанес Синконену не менее двух ударов левой ногой по голове. Далее подошел к Дзгоеву и нанес ему не менее двух ударов ногой в живот. Когда Синконен попытался встать на ноги, Калинин нанес ему удар ногой в живот, от которого Синконен вновь упал на землю. Затем нанес два удара Дзгоеву ногой в лицо и грудь. (...) Подобрав упавший солдатский ремень Дзгоева, Калинин завязал его в узел у основания пряжки и нанес Дзгоеву не менее десяти ударов по различным частям тела, Синконену не менее пяти ударов по спине и вновь Дзгоеву не менее двух ударов по спине. При этом удары наносились с такой силой, что металлическая пряжка сломалась и отлетела. (...)

С вопросом: "Кому меньше всех досталось от прапорщика Калинина?!" - Баль нанес Синконену не менее двух ударов ногой в лицо и Дзгоеву два удара в голову. (...) Синконен неоднократно падал, хрипел и стонал. Однако это не останавливало нападавших. Напротив, Калинин несколько раз проверил, дышит ли потерпевший, и вновь вместе с Балем избивал его.

После того как лежавший на земле Синконен перестал реагировать на удары, Калинин и Баль прекратили его избиение..."