Григорьевы вывезли в Архангельск кусочек Лофонтенских островов

Но как только вошла в выставочный зал Художественного салона, облегченно выдохнула. Это именно та Норвегия и именно те ощущения настоящего чужого и одновременно близкого мира. Вот они древние скалы, мощно вырастающие из замерзшей воды. Мрачные, строгие, с проседью снега на мудрых головах. На одних холстах горы-идолы. Одинокие и страшные, которым надо поклоняться, чтобы задобрить. На других - хранители и стражи, отцы родные для маленького народа, прижившегося у подножья.

А какое море вокруг! То напряженно агрессивное, то ласково манящее, но всегда непостижимое и огромное. Маленькие рыбацкие суденышки на нем даже не песчинки, молекулы. Работы Григорьевых мало населены. Кое-где чайки, а люди присутствуют лишь на одном полотне, органично отображая соитие внутренних бытовых реалий с внешней божественной красотой. Природа так монументальна и хороша, в ней такой внутренний темперамент, что лишнее образу только вредит.

Отдельное восхищение красками. Никогда не думала, что снег может быть таким солнечно-желтым и в то же время совершенно естественным. Как и розовое море. Светило, восхищая своей бледной красотой, веером вышвыривает из-за туч туманные лучи, и ты просто не можешь оторваться от этого зрелища. А говорят, север скуп на краски. Ерунда все это.

Елена ДОИЛЬНИЦЫНА.