Российские предприниматели считают обоснованным снятие административных барьеров

Этот праздник напрямую связан с Северодвинском, столицей российских подводников и корабелов-атомщиков.

Длительные походы под водой, связанные с пребыванием в ограниченном пространстве подводной лодки, невероятно тяжелая служба по обеспечению стратегической безопасности страны — все это позволяет считать моряков-подводников элитой российского флота. Кстати, очень часто сами подводники говорят, что служить им в особых, неимоверно трудных условиях помогает не что-нибудь, а особенное чувство юмора. «Любовь к морю прививается трудностями службы на берегу!» — шутят моряки.

Ну, а трудности без юмора не пережить никак. И в подводницкой среде существует огромное количество самых разных баек, легенд и былей, без которых сейчас, наверное, прожить на флоте и невозможно. Вот какую интересную историю рассказал в канун Дня моряка-подводника капитан I ранга в отставке, бывший командир атомной подлодки класса «Акула» (по классификации НАТО — «Тайфун»), а ныне журналист Александр Шауров.

Пришел минер-лейтенант на торпедную подлодку. Изучил матчасть, трубы-торпеды, возгордился. Но на торпедных лодках минер отвечает еще и за стрелковое оружие, то бишь автоматы-пистолеты в корабельном арсенале. А тут по армии и флоту катится волна всяких происшествий с тем, что бабахает. То есть как бы мода на неосторожное обращение с оружием с различными самопальными вариациями.

Как водится, за ней пошел ураган указивок: «Наказать, устранить, не допускать, доложить об исполнении!» Минер выяснил-устранил-доложил. Прошло несколько дней, а на душе у лейтенанта все как-то не спокойно. Да и новая «телега» об очередном «пистолетном» ЧП с трагическим исходом. Минер для начала присобачил к каждому пистолету и автомату инструкцию на дощечке. То есть не открутив от оружия инструкцию, из него просто не бабахнуть. Не поняло начальство, снять заставило.

А минеру все не спится — корабельные пистолеты-то на нем «висят», а ну как что… Старлея не получит, знамо дело. Горестные думы заставили работать минера головой, а это, как на флоте говорят, вообще опасно. И тут где-то услышал лейтенант, что если патроны сварить особым образом, то выстрела не будет, а по внешнему виду их от «стреляющих» и не отличить! Сварил, проверил. Не бабахает. Но… А вдруг какой нарушитель со своими личными патронами придет и бабахать начнет, безобразия нарушать и ЧП учинять? Все равно ему, минеру, ответственному за оружие, век старлея не видать. А ведь уже дырочку для третьей звездочки проколол…

И тут не организационное, а техническое решение пришло в его распухшую гуманитарную голову. Взял минер и изъял из оружия все бойки. Спрятал. То есть хоть что в пистолет пихай — все равно не бабахнет! И уехал в отпуск, довольный. А тут как назло у экипажа стрельбы. Из отпуска минера вызвали. Разборки, чекисты…

Но злого умысла не нашли — минер же, простительно. Бойки вернули на место. А старлея он все-таки дождался. Года через четыре… Интересно, что рассказывал мне эту историю «за рюмкой чая», от души угорая над молодым минером, старый кап-два. Вошла жена: «Ой, Митя, поранилась ножиком, колбаску вам нарезая!» Моего собеседника надо было видеть: «А ну ставь кастрюлю! Cейчас мы этот опасный ножичек обезопасим. Сварим вкрутую. Метод проверенный!».

19 марта отмечают профессиональный праздник не только военные моряки, но и создатели подводных судов — проектировщики, ремонтники, судостроители. Надо сказать, российские корабелы народ не менее ироничный, чем военные моряки-подводники. И у них есть свои заветные жизнерадостные истории.

Вот какую рассказал в канун профессионального праздника Владимир Журавлев, ветеран крупнейшей в Европе военной верфи Севмаш, где строятся наши атомные субмарины. Более 20 лет он был членом сдаточной команды строящихся атомоходов-то есть заводского подразделения, специалисты которого выходят в море на испытания «заказов» вместе с военными моряками.

Итак, идут заводские ходовые испытания только что построенной атомной подлодки. Трое суток, как Северодвинск, где она строилась, остался за горизонтом. Лодка бороздит испытательный полигон Белого моря уже в подводном положении. Народу на борту человек четыреста — экипаж, сдаточники с верфи Севмаш, наука, военпреды, штабисты. Питание в столовой и кают-компании в шесть смен, каюты и проходы в отсеках забиты под завязку.

Кок, пришедший на лодку пару лет назад с береговой базы (для льготной выслуги) и только недавно переделанный из прапорщиков-краснопогонников в мичманы, заходит в центральный пост, спрашивает у командира: «Тащ к-р, добро наверх курнуть? Трое суток от котлов не отходил…» И резво отдраивает нижний рубочный люк. Его стаскивают за ноги с трапа уже у люка верхнего. Командир экс-прапора не наказывает: готовит уж больно вкусно и ворует немного.

Ехидный замполит периодически забредает в центральный, тыкает тумблер «Каштана» с биркой «Амбулатория» и мощно рявкает: «Доктор, хватит спать!» И тут же, довольный донельзя, удаляется в свою каюту. Естественно, вздремнуть. Так же регулярно, аккурат когда зам засыпает, в центральном возникает док и просит кого-нибудь позвонить в политруковскую каюту: мол, к береговому телефону начпо (начальник политотдела) базы вызывает.

Зам прибегает вечно взъерошенный, испуганный и мямлит: «Ой, сейчас точно вздрючат за боевые листки (конспекты первоисточников, планы соцсоревнований)». Поняв шутку, веселится и уходит обратно спать, чтобы ровно через час (как Штирлиц) на автомате проснуться и потревожить сон доктора. Процедура «док-зам» повторяется до бесконечности (под водой повторение — мачеха учения). Каждый раз градус оптимизма в центральном повышается.

Глядя на военных, решают повеселиться и заводчане. По общекорабельной связи звучит команда: «Наладчику такому-то прибыть в центральный пост к береговому телефону». Наладчик (у которого жена должна со дня на день родить) прибегает, хватает трубку и слышит: «Это главврач роддома, поздравляю, у вас тройня, все девочки!» Бедный парень, у которого две девки уже есть (парня хотел!), чуть не плачет.

И понуро бредет к сдаточному механику просить шила (то есть спирта) на протирку материальной части. С горя. Когда же ему объясняют, что над ним просто подшутили, «протирает» уже с великой радости… Даже не упомнится, на каком подводном «пароходе» это было. Наверное, на каждом что-нибудь такое происходит.

Замечено: чем меньше надутых щек и гонористых фигур на сдаточной АПЛ, тем лучше ходовые испытания проходят. Пожелаем того же и построенным на «Севмаше» новым российским подлодкам. Чтоб без надутых щек и с юмором!

По материалам «Правды. Ру»