ЛЕВАДА-ЦЕНТР: ВЛАСТИ НЕ ВПРАВЕ ЗАПРЕЩАТЬ МИТИНГИ И ДЕМОНСТРАЦИИ, ДАЖЕ ЕСЛИ ОНИ СОЗДАЮТ ПОМЕХИ ОКРУЖАЮЩИМ И ЧРЕВАТЫ БЕСПОРЯДКАМИ. В ЦЕЛОМ, ТАК СЧИТАЮТ 55% РОССИЯН

КАКАЯ ИЗ ТОЧЕК ЗРЕНИЯ ПО ПОВОДУ УЛИЧНЫХ МИТИНГОВ И ДЕМОНСТРАЦИЙ ВАМ БЛИЖЕ?

уличные митинги и демонстрации — это нормальные демократические средства достижения гражданами своих целей, и власти не вправе их запрещать

55

если уличные митинги и демонстрации мешают окружающим или ведут к беспорядкам, то власти должны их запрещать

32

затруднились ответить

12

 В одном из прежних опросов (10—13 ноября 2006) ставился вопрос: «ЗАПРЕЩАЯ МИТИНГИ, ДЕМОНСТРАЦИИ, ШЕСТВИЯ, ВЛАСТИ УЩЕМЛЯЮТ ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ СВОБОДЫ ГРАЖДАН?». Тогда ответили «ДА» (определенно да, скорее да) около половины опрошенных (51%), и «НЕТ» — пятая часть (21%). Большое число затруднились ответить (28%). На этот раз постановка вопроса более конкретная, и затруднившихся ответить гораздо меньше (12%). Почти треть россиян (32%) поддерживают запрещение уличных митингов, демонстраций, если они «мешают окружающим или ведут к беспорядкам». В их числе и те, кто запретительную политику властей в отношении митингов поддержал бы в любой ситуации (по прежним данным — 21%), и те, кто соглашается с ней именно из-за помех окружающим и возможности беспорядков, - это, ориентировочно, один из десяти россиян (32% — 21% = 11%). Чем больше город, тем сильнее «антимитинговые» настроения. Согласны на запрещение митингов 27—28% жителей в малых городах и селах, 35% — в средних городах (от 100 до 500 тысяч жителей), 40% — в больших городах, 41% — в Москве. Очевидно, аргументы «помех окружающим» и «беспорядков» более существенны для жителей крупных городов. Еще одна закономерность — чем ближе человек к власти, чем выше его социальное положение, тем чаще он на стороне власти, а не митингующих. Поддерживают запреты 30—31% представителей низшего социального слоя и нижней части среднего слоя, 34% в средней части среднего слоя, и 42% — в верхней части среднего слоя. Чаще среднего на стороне запретов руководители, управленческие работники (39%), домохозяйки (38%), электорат ЛДПР (38%), а чаще всех — работники силовых структур (47%) — у них профессия такая.

Но только среди «силовиков» число сторонников запретов на уличные митинги, демонстрации по причине создаваемых ими помех и возможных беспорядков выравнивается с числом тех, кто считает, что «это нормальные демократические средства достижения гражданами своих целей, и власти не вправе их запрещать» (47—48%). Выравнивается, но не превосходит! Во всех других профессиональных группах, во всех возрастных группах, при любом образовательном уровне, материальном и социальном положении, месте жительства и электоральной ориентации, большинство считает, что власти не вправе запрещать митинги и демонстрации, даже если они создают помехи окружающим и чреваты беспорядками. В целом, так считают 55% россиян. Противоположного мнения придерживаются 32%. Разница, перевес числа защитников права на митинги над его противниками составляет 23%. Нужно только уточнить, кто им больше мешает и кто их больше беспокоит: становящиеся все более немногочисленными «марши несогласных» или, из несколько иной сферы, — Гей-парады, или - массовые многотысячные акции «Наших» и других прокремлевских молодежных организаций.

Число поборников права на уличные митинги и демонстрации увеличивается с ростом образовательного уровня (образование ниже среднего — 52%, среднее — 56%, высшее — 60%) и с улучшением материального положения («не хватает на продукты» — 49%, «хватает только на продукты» — 53%, «хватает на продукты и одежду» — 56%, «хватает на вещи длительного пользования» — 61%). Чаще среднего защищают это право независимые предприниматели (59%), специалисты (60%), служащие (62%), электорат КПРФ (62%), а больше всех — учащаяся молодежь (68%) и сторонники партий, не прошедших в Государственную Думу на декабрьских выборах (72%).

Отдельного внимания заслуживает возрастная динамика. Молодежь в 18—24 года отличается большим числом защитников права на митинги (61%) и малым числом его противников (29%). Но в 24—39 лет картина существенно меняется (55% — 36%). Новый подъем правосознания происходит в 40—59 лет (57% — 31%), за которым следует окончательный спад (48% — 34%).